Книга «Лонгхольмский сиделец» и другие… - Виктор Иванович Носатов

Агенты Ома или арестованы и сидят по камерам, или перевербованы и работают на кого-то другого и в другом месте. А если это так, то большая вероятность, что на квартире Ома может быть засада…

«В такой ситуации лучше всего поговорить со знающим человеком, – подумал Свиньин, – пора выходить на связь с „Чиновником“, ведь недаром Евгений Евграфович предложил мне в помощь своего надежного человека». Для этого нужно было послать до востребования открытку с видом башни Биргера. Встреча должна была состояться через два дня после отправки, в два часа пополудни, на смотровой площадке этой самой башни.

Алексей купил нужную открытку и отправил ее адресату. После этого запасся свежими газетами, которые обычно просматривал каждый день в поисках интересующей его информации. К его удивлению, либеральная шведская газета «Dagens Nyheter» целый подвал на второй полосе посвятила России. Автор, избравший псевдоним «Милый друг», повествовал об успешных действиях Кавказской армии.

«Знать, не зря трудятся в Скандинавии наши военные агенты, – удовлетворенно подумал Свиньин, – сея вдали от России доброе слово о наших успехах на Кавказе». Еще больше удивился Алексей, когда в швейцарской газете «Нойе цюрихер цайтунг» прочел небольшую заметку о том, что власти нейтральной Швеции не только потворствуют деятельности немецкой разведки, но и оказывают ей свою помощь. Веским примером этому послужило задержание в Стокгольме среди бела дня да еще при помощи шведской полиции опасного французского разведчика.

«Значит, это француза задержали на моих глазах, – возмутился до глубины души Алексей. – Так они и до меня могут добраться, и тогда даже дядюшка Аксель, депутат риксдага, не поможет». Вспомнив о своих стокгольмских родственниках, он с сожалением подумал, что за делами и заботами так и не успел нанести им визит вежливости. Но тут же возникла другая мысль: «А может быть это и к лучшему? Не надо будет сочинять легенду о своем пребывании в Стокгольме». Кроме всего прочего, он не хотел, чтобы в случае его возможного ареста, на семью тетушки пало хоть малейшее подозрение. «Надо поскорее решать вопрос с господином Омом и ехать в Копенгаген», – решил Свиньин. Он знал, что в соседнем государстве и обстановка была намного спокойнее, и власти менее зависимы от немцев.

Чтобы до встречи с «Чиновником» не светиться, Алексей решил без особой надобности из отеля не выходить и даже обед и ужин заказал в номер. Перед встречей он вышел из отеля ранним утром, чтобы было больше времени побродить по улицам старого города и еще раз проверить, нет ли слежки. По пути в свою любимую кондитерскую, чтобы еще раз удостовериться в том, что его никто не преследует, Свиньин решил прогуляться по парку, разбитому перед вычурным зданием риксдага. Даже в зимнюю пору деревья и густые заросли стриженого кустарника представляли собой уединенное место, где можно было даже в центре шведской столицы насладиться тишиной и побыть наедине с самим собой.

Беззаботно насвистывая шаловливую мелодию из «Летучей мыши», Алексей направился к каменному мостику, откуда спустился по лестнице в сквер Стремпартеррен, любимое место прогулок тетушки. В один из его последних приездов перед поступлением в Николаевское кавалерийское училище, Виктория Всеволодовна повела кадета в «Музей Средневековья», который находился на глубине больше двадцати метров и где еще сохранились средневековые постройки времен правления особо почитаемого в Швеции короля Густава Васа. Больше всего тогда ему понравилось путешествие по древнему туннелю, со сводов которого клочьями свисала паутина и сочилась вода. Вот и сейчас, имея в запасе достаточно времени, Алексей решил еще раз посетить музей, а заодно и согреться от пронизывающего ветра. Ничего нового он там не увидел, но, выходя из музея, заметил, что с моста его кто-то пристально разглядывает.

«Даже под землей не спрячешься от назойливых взглядов филеров, – с досадой подумал штаб-ротмистр. – Придется потаскать его по старому городу», – решил он и направился в сторону многолюдной и шумной улицы Дротнингатан. Зная все ходы и выходы в кондитерской, он заказал себе завтрак, оплатив его заранее. В окно было видно, что прилично одетый господин в котелке нерешительно остановился перед входом в магазин, а затем направился к телефонной будке. Воспользовавшись этим, Алексей проскользнул в подсобное помещение, а затем и во двор. Выйдя на параллельную улицу, он то и дело останавливался, чтобы незаметно осмотреться. Не заметив ничего подозрительного, направился в сторону знакомого с детства кафе, где в изобилии подавалось мороженое самых известных видов и сортов. Здесь тоже был выход во двор и на соседнюю улицу. В предобеденное время в кафе было много посетителей, и Алексей не сразу заметил преследовавшего его типа в котелке, который, пристроившись за дальним столиком у окна, с удовольствием уплетал клубничное мороженое, то и дело посматривая на дверь.

«Все, я пропал, – возникла внезапная мысль, – сейчас филер свистнет в свой свисток, и в кафе набегут полицейские, которые быстро меня свяжут, так же, как недавно они скрутили француза. Но я им так просто не дамся», – подумал Свиньин, намереваясь использовать свои боксерские навыки, полученные в училище. В ожидании нападения он уже готов был принять боксерскую стойку, как неожиданно услышал удивительно знакомый голос с хрипотцой, которым человек в котелке пригласил его за свой столик.

Только подойдя поближе, Алексей, к своему изумлению, признал в заподозренном им филере дядюшку Акселя – мужа своей любимой тетушки. За период, прошедший с их последнего свидания (прошло немногим больше четырех лет), его шведский дядюшка значительно изменился: похудел, а некогда круглое, лоснящееся его лицо несколько потускнело, к тому же на широком лбу появились глубокие морщины

– Ну здравствуй, племянничек, – протянул он Алексею свою крепкую, жилистую ладонь. – Какими судьбами?

– Я очень рад видеть вас, дядюшка Аксель! – удивленно и в то же время радостно воскликнул Алексей, пожимая руку. – Но как вы догадались, что я буду именно здесь?

– Ты, наверное, забыл, что в юности я был командиром скаутского отряда и готовил себя в следопыты и разведчики. Несмотря на то, что волею судеб так и не стал ни следопытом, ни, тем более, разведчиком, навыки, полученные ранее, мне очень пригодились. Увидев тебя, я сначала не поверил своим глазам и подумал, что мне показалось. Но когда посмотрел на тебя поближе, уже в кондитерской, то никаких сомнений у меня не осталось, и я сразу же поспешил к телефонной будке, чтобы позвонить домой и обрадовать Викторию. Вернувшись в кондитерскую, я заметил, что ты, оставив свой завтрак нетронутым, сбежал. Зная ваш обычный с тетушкой маршрут, я сразу же направился в это кафе. И вот я здесь, кушаю мороженое и